black_marya | Entries tagged with алиса в стране чудес

Children are a relatively powerless minority, and, like all oppressed people, they know more about their oppressors than their oppressors know about them.

Information is currency, and information that will allow you to decode the language, motivations and behaviour of the occupying forces, on whom you are uniquely dependent for food, for warmth, for happiness, is the most valuable information of all.
Children are extremely interested in adult behaviour. They want to know about us.
Their interest in the precise mechanics of peculiarly adult behaviour is limited. All too often it seems repellent, or dull. A drunk on the pavement is something you do not need to see, and part of a world you do not wish to be part of, so you look away.
Children are very good at looking away.

Романы Антонии Байетт - это всегда амальгама, в которой она не протягивает читателю путеводную нить, предоставляя самостоятельно выбирать главных действующих лиц, сюжетные и смысловые линии, параллели, аллюзии, факты. В 'Children's Book' музей Виктории и Альберта может стать и мастерской и домом. Семейный дом наполнен до краев фантазией, тенями и отражениями, тайнами и страстями. И там, где живет мастер, писатель, как в замке Синей Бороды есть темная комната, запертая на ключ. Вполне викторианские Джекилл и Хайд. Взаимоотношения и любовные связи изменчивы настолько, что чопорная, интеллектуальная английская проза напоминает в определенный момент маркесовские "Сто лет одиночества".

Знакомо звучит тоска по идиллической "старой Англии" - то ли уходящего девятнадцатого века, то ли невозвратного детства, то ли сказочных эльфийских холмов.
Узнается увлеченность Байетт утопическими течениями. Красочно расцвечены эмалями творения мастеров Движения искусств и ремесел. Неожиданно мощно и отчего-то неприятно звучит история суфражистского движения. И исконный, живой (или даже животный) страх самой писательницы перед обыденностью, рутиной женской судьбы, заключенной в стенах дома, не ведающей не только политических устремлений, но и образования и самореализации, открытости в сексуальных желаниях и самостоятельности в определении ориентиров собственной жизни.

В целом - мир Байетт подспудно, но властно женский, где мужчины - как порхающие мотыльки, радуют глаз, бередят душу, гибнут.
Страшной документальной нотой звучат списки окопов Первой мировой войны - Питер Пэн, Коттедж Венди...

( Read more... )

Удивительное чувство - держать в руках воображаемую сказку, ту, которая существовала только как упоминание в романе, и вдруг оказалась настоящей.

Умничка Нил Гейман сказал про нее - "glorious balancing act between modernism and the Victorian Fairy Tale". И действительно, чудесное чувство, когда сказку тебе рассказывает сверстница, та, которая в детстве читала те же книжки. Здесь нет компиляций или заимствований или стеба, только чарующий голос рассказчицы и ощущение, что эта Волшебная Страна - та самая, о которой ты читала, мечтала, фантазировала. Дивно узнаваемая и ни в чем не похожая на другие.

Тетралогия о Фредерике - наверное, лучшая работа Антонии Байетт. Сам масштаб, отразившийся как во временной ретроспективе, так и в разнообразии персонажей, псевдодокументальных вставках - стилизированных романах, письмах, научных статьях и т.д. - позволяет Байетт найти идеальное соотношение между традиционными элементами романа и постмодернистской игрой: роман сочетает живых и ярких персонажей, сложный сюжет, в котором неторопливое течение жизни нарушается и разворачивается в иную сторону несколькими импульсивными решениями, и многочисленные символы, аллюзии, параллели, отражения, игру идей.

Четыре романа - это современная семейная сага и это история Англии с 1950 по 1978 год, показанная как смена дискурса. Здесь нет чувства заврешенности. В каждом из четырех романов прожиты лишь несколько лет, но в каждом - свои многочисленные подземные ключи, наполняющие текст дополнительными смыслами, видениями Бога, крови, биологической эволюции, рукотворной революции, суда, смерти, истории. Смыслы подбираются по ассоциации, но сплетаются в плотный, живой сюжет, где все вставки обыграны и оправданы.

Последний обрывается столь же произвольно, как и предыдущие три - следуя скорее "подземной", "тектонической" логике, чем традиционным требованиям жанра. Незавершенность - вечное правило жизни и современной прозы. И все же Байетт останавливает некое прекрасное мгновение... то мгновение, которое, несомненно, в очередной раз сломает и властно перепишет заново жизнь героини. Как и многие любимые мною романы, этот оканчивается, когда героиня понимает, что беременна. Отсюда эта игра слов - to bleed or not to bleed, звучащая очень звонко и ярко благодаря той подспудной плотности аллюзий, на создание которой ушел весь роман. Капли крови на белом полотне... это и из сказки, и из жизни, и из разговоров героев... видения крови - религиозные и жуткие в своей трансцендентности... красная краска - символ революции... и тема выбора - выбора, который только-только (с появлением контрацепции) появился перед женщинами того поколения... в том числе выбора иной жизни - жизни ума и традиционно мужской карьеры.

Интересно, это мой субъективный и подсознательный выбор круга чтения, или в современной литературе детские пеленки и в самом деле заменили белую фату?

Проза Катерины Валенте, поэтичная, невероятная, гипнотическая, отталкивающая своей изысканностью и наполненностью... опутывает, затягивает...

Roads. Oh god, I cannot speak of it, but the Roads have filled me entirely, stuffed and crammed into every corner, oozing out of my body like icy caviar. They are my avenue-bracelets and my fat sapphire street chokers, my gold scarab short-cut armbands and my boulevard harem anklets, they are my cobblestone coin belts and my alleyway-agate earrings. Long Paths criss-cross my torso like ammunition belts, and the innumerable dead-ends pierce my breasts beautifully, hanging pendulously, swinging with laughter, slapping triumphantly against my bronzed belly.

( Read more... )

Но здесь нет выверенного, назидательного безумия Алисы в стране чудес... только поиск себя, предназначения и пути, смерти и начала... необъяснимый эротизм безумия, сродства между началом и концом, палачом и жертвой, любовью и смертью... ороборос...

Just as Maidens cannot help but eat anything they are offered, Beasts cannot resist the pull of Maidens, irrefutable and full.

Сюжета почти нет... но есть история... живая и странная. Искренняя и метафоричная. Текущая по венам, как яд... Главное, не послушаться авторского эпиграфа:

This is for you - the blame is yours.
Written on your skin
Spoken in your voice:
A glamour and a lie.