black_marya

Книжка Эрин Моргенштерн на самом деле называется "Ночной Цирк", но мне больше нравится это второе название... цирк сновидений, цирк мечтателей. Открывается она цитатой из Оскара Уайльда - "Мечтатель - это тот, кто лишь при свете луны сумеет найти свой путь, и воздаяние его в том, что он увидит рассвет прежде всего мира".
А под занавес звучит, конечно же: "Окончен праздник. В этом представленье / Актерами, сказал я, были духи. / И в воздухе, и в воздухе прозрачном, / Свершив свой труд, растаяли они. - / Вот так, подобно призракам без плоти, / Когда-нибудь растают, словно дым, / И тучами увенчанные горы, / И горделивые дворцы и храмы, / И даже весь - о да, весь шар земной. / И как от этих бестелесных масок, / От них не сохранится и следа. / Мы созданы из вещества того же, / Что наши сны. И сном окружена / Вся наша маленькая жизнь."

Книга совершенно упоительная. И разве важно, насколько серьезна и глубока книга, если от нее настолько не хочется отрываться, если в нее так легко войти и так чудесно затеряться. Она раскрывается всем органам чувств: осязается ткань (ткань повествования, ткань взлетающего платка фокусника, облака, лед и пламя); цвета - на фоне черно-белой гаммы, в которой оформлено и повествование, и сам цирк - горят кровью, переливаются и преображаются; запахи сладкого костра, карамелизированных яблок, корицы и какао наполняют ночной воздух и ароматы чужих воспоминаний наполняют бутылочки, колбочки, сундучки...

В ней есть многое из того, в чем от книги к книги я нахожу себя, - временные пласты, набегающие друг на друга, словно волны, неразывная связность мира для братьев, двойников, любовников, тень смерти... ну вспомните хотя бы историю Мерлина и Нимуэ. Если поверите моему совету и прочтете (думаю, рано или поздно роман переведут) - вспомните непременно. 

Ну и не случайно на первой же странице автор напоминает своему читателю этимологию слова цирк - "круг", "кольцо". Цирк создается замечательными мастерами, настоящими волшебниками, в их замкнутом кругу он живет каждый день, с ними он ездит по всем уголкам мира, появляясь неожиданно, открываясь только ночью. Цирк служит ареной для соревнования двух магов (или иллюзионистов?), и это соперничество вошло в их кровь и плоть, определив их судьбу с того момента, когда наставники надели им на руки кольца в знак принятого пари, в знак начала представления.

Ну надо же, какой редкостный зверь мне попался в "Мэбэте" Александра Григоренко. Поначалу простая и незвучная проза не затягивает, хочется только убить корректора, не озаботившегося расставить запятые настолько, что смысл местами затемнен. Остро не хватает быта, этнографических подробностей. Не оставляет недоумение, ну как же можно без них писать "Историю человека тайги"? Но вдруг в романе, как в человеческом видении мироздания, открывается второе дно, дорога, по которой человека сопровождают боги и мучительные поиски себя. Ну и да, наверное, нельзя умолчать - верный пес.

В общем, правы те, кто видит в романе эпос: "Очевидной пользы — развлечься или радикально подкорректировать картину мира с помощью ранее неизвестных фактов — от этого чтения нет; тут катарсис вместо прагматики. Материал — сибирско-таежный, а суть — та же, что в древнегреческих трагедиях, в «Эдипе»: человек и рок, судьба. Собственно, все книги пишутся про это — только одни химически чистые, а другие — разбавленные. «Мэбэт» неразбавленный совсем; редчайший образец литературы-литературы, вообще без примесей".

Не буду цитировать сам роман, и вне контекста слишком банально прозвучит, и вообще лучше сами читайте...

Ursula K. Le Guin
( ... )
In her retelling, Byatt puts the story to two uses: one is to make it parallel a child's experience of war; the other, to make it a parable of the uncontrolled human behaviour that is destroying life on Earth. Though the story is powerful enough to carry a very heavy load of interpretation, this double use of it is not, I think, entirely successful.

( ... )
Courageously, Byatt gives us much of the Norse cosmogony in terms of what science - geology, oceanography, biology - has told us about the origins and complexity of Earth and life. Yggdrasil, the World-Tree of the myth, is shown as the growing web of life itself: a grand metaphor that reveals the richness hidden in the spare language of science. But the language of myth is also spare. Byatt expands it into torrents of lush and dazzling prose. The pace is that of film, rushing through marvels. Though I miss the austerity that leaves visualisation to the imagination of the reader, this insistent brilliance might be just the thing to catch readers used to being shown everything in colour.

To compare the doomward behaviour of the Norse gods with the dire direction of modern civilisation is almost inevitable. We are Odin who half-blinded himself to win his wisdom; we are Loki the shape-shifter and mischief-maker who does stupid things simply because he can; we are the warmakers who will never make peace, the greedy near-immortals who think they can feast off golden plates forever and never pay the price. Fenris the Wolf howls at the edge of our world, and we do not listen.( Read more... )

Это тот редкий фильм, который нужно смотреть в 3D. Замечательная работа оператора, неглупые комментарии,  параллели и шутки - все к месту. И, конечно, сама пещера Шове, которая показана вроде и подробно, и неспешно... но все равно хочется еще чуть подольше, еще чуть повнимательнее.

( See more... )

...был старше, чем смертный грех, и борода у него была белее белого. Он хотел умереть.
Малорослые обитатели арктических пещер на его языке не говорили, но лопотали на своём щебечущем наречии, совершали непонятные ритуалы, - когда не были заняты работой на фабриках.
Один раз каждый год они, невзирая на рыдания и протесты, выгоняли его в Бесконечную Ночь. В своем путешествии он останавливался возле каждого на этом свете ребенка, оставляя у его кроватки какой-нибудь невидимый подарок малоросликов. Дети, застыв во времени, спали.
Он завидовал Прометею и Локи, Сизифу и Иуде. Его наказание было суровее.
Хо.
Хо.
Хо.

24 и 25 марта, вчера и позавчера, в Москве был Нил Гейман, которого я давно и нежно люблю. И именно поэтому на его прощальное напутствие - советовать его книги друзьям и знакомым, - я не откликнусь. Уже всем подругам и посоветовала, и дала почитать, и подарила...

Чтобы не преследовать его в одиночку, как маньячка бальзаковского возраста, я позвала подруг, но затем все смешалось и не получилось, как было задумано. Наверное, к лучшему. С любимыми книгами и авторами (как впрочем и друзьями) я предпочитаю оставаться вдвоем. А одиночество в толпе - и вовсе единственный способ оставаться собой. И только если ты одна, тебя может найти удача и ты сможешь подписать книжки (дважды)))) в огромной толпе -  в первые же 10 минут!
Собственно, так же случайно-удачно... Я совсем забыла об этом посвящении и даже открыла книгу на другой странице для автографа, но Нил перевернул страницу и теперь у меня теперь под этим: